Жить больно...

Российские и международные эксперты, представляющие крупные российские онкологические НИИ, хосписы, общественные организации и благотворительные фонды, планируют направить в адрес Минздрава РФ перечень рекомендаций по повышению доступности паллиативной медицинской помощи гражданам России. Одним из первых пунктов в этом списке фигурируют рекомендации по упрощению процедуры отпуска опиоидных анальгетиков для обезболивания амбулаторных пациентов. Большинство ограничений, созданных вокруг системы отпуска наркотических лекарственных средств, — исключительно российская специфика. В результате представители многочисленных надзорных органов могут наказать врача за малейшую оплошность в применении наркотиков, а десятки тысяч людей буквально обречены на мучительную смерть.

Российские и международные эксперты, представляющие крупные российские онкологические НИИ, хосписы, общественные организации и благотворительные фонды, планируют направить в адрес Минздрава РФ перечень рекомендаций по повышению доступности паллиативной медицинской помощи гражданам России. Одним из первых пунктов в этом списке фигурируют рекомендации по упрощению процедуры отпуска опиоидных анальгетиков для обезболивания амбулаторных пациентов. Большинство ограничений, созданных вокруг системы отпуска наркотических лекарственных средств, — исключительно российская специфика. В результате представители многочисленных надзорных органов могут наказать врача за малейшую оплошность в применении наркотиков, а десятки тысяч людей буквально обречены на мучительную смерть.

Контроль без доступности

Специальные бланки для выписки наркотических препаратов, ограниченное число специалистов, которые обладают правом выписки рецептов на них, и ограниченный срок действия рецептов — далеко не полный перечень сложностей при работе с наркотическими и сильнодействующими лекарственными препаратами в России. В числе факторов, препятствующих достаточному доступу больных к такого рода препаратам, эксперты также отмечают использование понятия максимального объема аптечных запасов и предельно допустимых доз. В реформировании нуждается и система формирования регионами заявок на наркотические препараты. Фактически невозможно с точностью предугадать, сколько человек в этом году будут нуждаться в опиоидных анальгетиках, так как онкологическая заболеваемость постоянно растет.

Директор Евразийской федерации онкологии Сомасундарам Субраманиан говорит, что ситуация с доступностью наркотических препаратов для терминальных больных в России обстоит даже хуже, чем в некоторых странах Африки. В 2009 году в России, испытывая потребность в обезболивании, умерли 183 тыс. пациентов, из них 23 тыс. человек — в Москве, при этом только чуть более 4 тыс. жителей столицы получали адекватное обезболивание, рассказывает он.

— В нашем регионе доступ к опиоидам в неинвазивной форме имеет лишь десятая часть всех пациентов с терминальной стадией заболевания, — подтверждает главный врач АНО «Самарский хоспис» Ольга Осетрова. — И это еще не самые плохие цифры, я знаю регионы, в которых дела обстоят гораздо хуже. Более того, если родственники больных работают и не могут тратить по нескольку часов в неделю на получение рецепта, пациенты лишены адекватного обезболивания.И основной причиной, по которой в стране сложилась такая ситуация, она считает организационную неразбериху.

Врач-консультант по паллиативной помощи Марфо-Мариинского медицинского центра «Милосердие» Анна Сонькина напоминает, что в 1961 году СССР, как и многие другие страны, подписал Международную конвенцию, признав тем самым свою ответственность за оборот наркотических средств, а также обеспечение их доступности своим гражданам для медицинских и научных целей. В начале 80-х ООН поручили разработать рекомендации для стран о том, как сбалансировать национальную политику, обеспечивая контроль и одновременно с этим доступность наркотиков. В соответствии с рекомендациями Международного комитета по контролю над наркотиками, в стране должен существовать компетентный национальный орган, отвечающий за обеспечение доступности наркотических препаратов для инкурабельных больных.

— В России эти функции не выполняют ни ФСКН, ни Минздрав, а на сайте Международного комитета по контролю над наркотиками в качестве национального органа в России обозначено Минэкономразвития, — рассказывает эксперт. — В итоге мы имеем ФСКН, который реализует политику контроля, и не имеем ведомства, которое отвечает за обеспечение доступности. Такого органа у нас просто нет!

А проверки есть

— Контроль в такой сфере, безусловно, необходим, но после каждой проверки, если честно, возникает желание закрыть все виды услуг, которые требуют анестезии, — говорит руководитель сети клиник НИАРМЕДИК Олег Рукодайный. — Такое ощущение, что для наших чиновников, функционеров, всякого рода «представителей государства» система проверок и сама надзорно-контрольная функция представляет бизнес. Однако речь не столько о мздоимстве, сколько об особом менталитете огромной части бюрократического аппарата. Равно как инспектор ГИБДД не стремится сделать движение безопасным, проверяющий от здравоохранения не стремится подсказать клинике, как ей следовать утвержденным стандартам, а хочет лишь наказать, и именно в этом видит свою главную задачу.

Надо упрощать

Среди других вопиющих нарушений права человека на адекватное обезболивание возможность получения наркотиков только в аптеке по месту жительства. При этом тяжелобольной пациент не может покинуть место постоянного проживания более чем на пять дней, потому что на больший срок ему лекарство просто не выдадут.

Срок действия рецепта — пять дней после его выписки, а сам процесс его получения может занять до двух дней, а т...

Татьяна Колбасова