Концепция медицины «трех П»

В Петербургском НИИ акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта год назад помогли родить здорового малыша паре c высоким риском появления ребенка с синдромом Верднига—Гофмана. Это был первый случай в нашей стране и пока последний.
О том, почему российские генетики и эмбриологи так ощутимо отстают от своих зарубежных коллег, корреспонденту «МВ» Ольге Островской рассказывает руководитель лаборатории пренатальной диагностики наследственных и врожденных болезней этого института, член-корреспондент РАН, главный генетик Петербурга Владислав БАРАНОВ.

В Петербургском НИИ акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта год назад помогли родить здорового малыша паре c высоким риском появления ребенка с синдромом Верднига—Гофмана. Это был первый случай в нашей стране и пока последний.

О том, почему российские генетики и эмбриологи так ощутимо отстают от своих зарубежных коллег, корреспонденту «МВ» Ольге Островской рассказывает руководитель лаборатории пренатальной диагностики наследственных и врожденных болезней этого института, член-корреспондент РАН, главный генетик Петербурга Владислав БАРАНОВ.

В Петербургском НИИ акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта год назад помогли родить здорового малыша паре c высоким риском появления ребенка с синдромом Верднига—Гофмана. Это первый и пока единственный подобный случай в практике российских врачей.

— Если спросят, откуда в стране началась молекулярная диагностика генных заболеваний у плода человека, я могу с гордостью сказать, что она вышла из нашей лаборатории, — утверждает руководитель лаборатории пренатальной диагностики наследственных и врожденных болезней этого института Владимир Баранов, напоминая, что именно сотрудники этой лаборатории стояли у истоков зарождения концепции «трех П» и понятия «генетический паспорт».

— Владислав Сергеевич, в своих докладах на научных конференциях вы не устаете повторять, что наш век, несомненно, век генетики. Избежать передачи плохой наследственности можно с помощью так называемой предимплантационной диагностики. Почему Россия в отстающих?

— Я бы не стал так утверждать. По крайней мере наша лаборатория всегда была и остается «в тренде». Лаборатория была создана еще до запуска программы «Геном человека» в 1987 году. Мы тогда начали активные действия с целью организации программы по пренатальной диагностике наследственных заболеваний, и в тот же год в Ленинград из США приехал человек, открывший строение молекулы ДНК, — профессор Джеймс Уотсон. Они вместе с академиком Александром Баевым обсуждали идею международной программы по прочтению генома человека и посещали ведущие институты в разных городах страны.

Я имел счастье слушать доклад Уотсона о цели этой программы, и затем наше государство выделило по тем временам довольно серьезные деньги на ее реализацию — около десяти миллионов долларов. Мы начали приобретать оборудование, реактивы. Над расшифровкой генома работала международная команда из 100 с лишним институтов. На прочтение генома человека ушло почти семь лет монотонной кропотливой работы.

Конечно, американцы играли ведущую роль, но активно работали и ученые в Великобритании, Германии, Японии. У России было задание изучить определенные хромосомы. Но, к сожалению, начались «лихие 9...

Ольга Островская