Мною руководила идея спасать людей...

Накануне профессионального праздника — Дня медицинского работника — в редакцию позвонила жен­­­­щина и от лица многих пациентов Московского научно-исследовательского онкологического института им. П.А. Герцена попросила рассказать на страницах нашей газеты о враче-онкогинекологе Людмиле Сергеевне ЕМЕЛЬЯНОВОЙ. «Таких сейчас нет», — привела она решающий довод.

Накануне профессионального праздника — Дня медицинского работника — в редакцию позвонила жен­­­­щина и от лица многих пациентов Московского научно-исследовательского онкологического института им. П.А. Герцена попросила рассказать на страницах нашей газеты о враче-онкогинекологе Людмиле Сергеевне ЕМЕЛЬЯНОВОЙ. «Таких сейчас нет», — привела она решающий довод.

В пять лет она уже твердо знала, что будет врачом. Лечила кукол и младших сестер. После окончания школы сказала: «Буду поступать хоть 20 лет, но только в медицинский». А между тем выбор жизненного пути был очень широк. Отец Людмилы Сергеевны, государственный служащий высокого ранга, был душой общества, одаренный от природы человек, он писал стихи, рисовал, сочинял музыку. В их квартире на Малой Бронной часто бывали выдающиеся артисты того времени, в том числе Алексей Николаевич Грибов, Елена Николаевна Гоголева, Рашид Бейбутов и многие другие. Вольф Григорьевич Мессинг был личным другом отца.

— Людмила Сергеевна, почему же все-таки медицина стала вашей судьбой?

— В семье не было врачей: мама — педагог, отец — прирожденный инженер, окончил два технических вуза — Бауманский и Энергетический. Но семья сыграла огромную роль в моем становлении как врача. В доме никогда не было роскоши: только книги и аккуратно заправленные кровати. Чтение, учеба и помощь людям — на этом зиждилась жизнь нашей семьи. Поэтому, когда я подавала документы в 1-й Московский медицинский институт, мной руководила идея спасать людей.

Но, я думаю, были и другие, может быть, даже генетически обусловленные причины. Моя бабушка со стороны мамы, из обедневших дворян, жила с мужем и пятью детьми в Феодосии и была акушеркой этого города. Ее знали и очень уважали все жители, она была дружна с Айвазовским, а ее дети — с поэтом Волошиным. Когда во время Гражданской войны началась эпидемия холеры, она входила в холерные бараки, лечила людей, заболела сама и едва не умерла. В доме бабушки и дедушки традицией было всем помогать, спасать всех, кого можешь спасти.

Мы, наследники, до сих пор ездим в Феодосию в их дом, построенный еще до революции, каждый имеет там свою «келью». Свято храним традиции этого дома и надеемся, что они перейдут и нашим детям.

— Расскажите о вашей студенческой жизни и почему выбрали такую тяжелую в психологическом плане область медицины, как онкология.

— Все годы учебы была комсоргом группы и членом комитета комсомола института по культурно-массовой работе, и это очень мне помогло в будущем, я научилась общаться с людьми. Одновременно была старостой хора и хореографического кружка, а также старостой студенческого научного акушерско-гинекологического кружка. Друзья в шутку говорили обо мне: комсорг в квадрате, староста в кубе. Походы, сборы, художественная самодеятельность — это была моя студенческая жизнь. И при этом училась на «отлично».

Когда нас распределяли на работу, выяснилось, что в Московский научно-исследовательский онкологический институт им. Герцена, куда многие хотели попасть, требуются 16 чел...