Три условия happy end в детской трансплантологии

В № 31 за 2006 год в корреспонденции “Happy end для больных с ХПН” “МВ” рассказал о терниях на пути лечения детей с хронической почечной недостаточностью. С той поры наметились некоторые позитивные сдвиги во всем, что связано с пересадкой почки и трансплантологией в целом. Постепенно реаниматологи и трансплантологи выходят из состояния ступора, вызванного почти четырехлетними упорными стараниями органов прокуратуры засудить группу их московских коллег за то, что те якобы пытались незаконно изъять органы у человека еще жизнеспособного. Лишь после того, как самая высокая судебная инстанция поставила в деле жирную точку, удостоверившую невиновность врачей, заготовка трупных почек постепенно начала возобновляться. Окончание “мертвого сезона” совпало и с долгожданными коррективами, внесенными в закон “О трансплантации органов и(или) тканей человека”, дозволяющими забор донорских органов производить не только в медицинских учреждениях государственного, но и муниципального подчинения (первоначальный вариант закона принимался, когда такого деления больниц не существовало). Это особенно важно, поскольку жертвы автокатастроф (основные потенциальные доноры) чаще попадают не в федеральные, а в городские и районные больницы.

Лечение
для привилегированных
Итак, будем считать, что главные препятствия на пути заготовки трупных донорских органов преодолены. Как это реально сказалось на больных с хронической почечной недостаточностью? В Республиканской детской клинической больнице (РДКБ) — в ее стенах находится, по сути дела, единственный в России центр, где пациентам в возрасте до 18 лет пересаживают трупные донорские почки, — эти органы по-прежнему в большом дефиците. На конец февраля произведены всего две пересадки, при том что в листе ожидания 22 больных, кому срочно необходимо заменить почку. К трансплантации же почки, взятой у родственников, руководитель центра А.Л. Валов по целому ряду соображений относится весьма негативно и прибегает к ней в редчайших, самых критических ситуациях. Во всяком случае, детскому центру по пересадке почки после долгих споров было позволено самим заготавливать трупные органы на территории шести районов Московской области. Для этой цели выделена специальная бригада со всем необходимым оснащением. Пока же не будет подобрана подходящая для каждого больного ребенка почка, его поддерживают диализом.
Но это в РДКБ. А сколько детей с ХПН удается содержать на такой заместительной терапии в стране? Сколько из них с надеждой ожидают вызова в Москву? Точными данными никто не располагает. По некоторым источникам, диализ необходим одному-двум детям на каждый миллион населения. Зато доподлинно известно, что в США это лечение получают 150—160 детей на миллион населения. Причем большинство находятся не на гемодиализе, а на более щадящем, меньше травмирующем маленького человечка перитонеальном.
У нас же, по наблюдениям доктора Валова, на этом поддерживающем лечении, поскольку производится оно в домашних условиях руками родителей ребенка, находятся чаще дети с ХПН из благополучных семей (к слову, один из маленьких пациентов Алексея Леонидовича 10 лет на таком диализе ждал “своей” почки). А болезнь, как назло, что, впрочем, вполне закономерно, больше поражает ребят обездоленных, воспитанников детских домов, здоровьем которых окружающие не слишком озабочены. И если в небольшом городе одновременно в пе...