Медицинский Вестник №3 (580) / 2012
Yura scripta vigilantibus sunt. Закон пишется для бодрствующих
Общеизвестно, что условием наступления уголовной (или гражданской) ответственности медицинского персонала при ненадлежащем оказании медицинской помощи является установление ряда правовых критериев. А именно: а) факта причинения вреда здоровью; б) признаков неправомерности действий медперсонала; в) прямой связи между возникшим вредом и признаками неправомерности; г) вины. Установление медицинской сущности этих правовых критериев — компетенция экспертов. Также служебная обязанность экспертов — изложить их затем следователю ясно и обоснованно. Обычно экспертные комиссии с исчерпывающей полнотой устанавливают и признаки вреда здоровью, и признаки дефектов медпомощи. Но вот беда: вопрос о связи между вредом здоровью и допущенными дефектами ими нередко оставляется без ответа! И это упрек в адрес обоих видов экспертиз при неблагоприятном исходе медицинской помощи: как комиссионной судебно-медицинской экспертизы, так и экспертизы качества медицинской помощи, проводимой обычно в порядке служебного расследования.
Инициатива не наказуема
Для примера обратимся к данным проверки по факту смерти мужчины от черепно-мозговой травмы. Человек упал с высоты два метра во время судорожного припадка не уточненной этиологии. К пострадавшему дважды выезжала бригада «скорой». При первом ее прибытии показаний для госпитализации установлено не было. Больной был госпитализирован при повторном вызове бригады (когда появились признаки нарушения сознания и повышения внутричерепного давления). Пребывание человека в стационаре закончилось смертью, что обусловило жалобы родственников. Служебное расследование по данному медицинскому происшествию Департаментом здравоохранения области имело примечательные особенности. При первом обращении в департамент следователь вообще не поставил вопрос о причинной связи между вредом и дефектами, на которую жаловались родственники, а экспертная комиссия необходимую инициативу не проявила. На повторное же обращение следователя с единственным вопросом о причинной связи департамент выдал, по сути, отписку: сослался, что установление причинно-следственных отношений всецело находится в компетенции судебных медиков. Лишь на последовавшее затем очередное обращение следователя, поддержанное аргументацией специалистов медицинского права (без сведений о причинной связи следователь не может закончить проверочный материал, что неприемлемо для прокуратуры, и т.д.), департамент дал наконец ответ на конкретный вопрос.
Изучение этого случая показало: истоки «вольных» действий следствия и экспертных комиссий определяются прежде всего организацией следствия.
Так были выявлены три варианта позиции следователя. Первый вариант: следователь не затрагивает в вопросах условия наступления ответственности вообще, его вопросы неконкретны и легковесны, поощряют свободно рассуждать «на тему». Второй — следователь интересуется характеристикой вреда и дефектов, но забывает о своей обязанности установить характер причинно-следственных отношений. В третьем случае следователь сознательно и точно формулирует нужные вопросы, однако не проя...