Медицинский Вестник №2 / 2024
Алексей Беляев: от врачей нельзя только требовать, надо давать — оборудование, технологии, лекарства
В конце года правительство будет подводить итоги федерального проекта «Борьба с онкозаболеваниями». С какими результатами завершат его регионы и почему не все субъекты смогли «подтянуть» показатели до целевых, как онконаправление впишется в новый нацпроект и где искать резервы для повышения уровня выживаемости и снижения смертности от рака, «МВ» рассказал директор НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова, главный внештатный онколог Северо-Западного федерального округа, чл.-корр. РАН Алексей БЕЛЯЕВ.
Федеральный проект и показатели
— В 2017 году вы жаловались, что в курируемых вашим центром регионах не налажена работа онкослужбы и менять настройки никто не хочет. Как с тех пор изменилась ситуация?
— Конечно, изменилась. С 2015 года мы начали активно выезжать в регионы, встречаться с главными врачами онкодиспансеров, представителями онкологической службы. Видели, что есть провалы в качестве оказания медпомощи. Не было, во-первых, преемственности на разных этапах лечения пациента, во-вторых, заинтересованности в хороших результатах. Плюс финансирование было недостаточное. Мы убеждали коллег в важности преемственности в диагностике и лечении, но от врачей нельзя только требовать без обеспечения соответствующих условий. Надо давать — оборудование, технологии, лекарства.
В 2018 году был принят федеральный проект «Борьба с онкологическими заболеваниями», и ситуация изменилась существенно. Регионы получили ассигнования на строительство, реконструкцию, дооснащение онкодиспансеров и больниц, допфинансирование на расходные материалы и медикаменты, обучение врачей и т.д. Была основана система национальных медицинских исследовательских центров. В НМИЦ были созданы экспертные отделы, которые регулярно анализировали работу в регионах по своим профилям. Выезжали в субъекты, изучали отчеты по применяемому лечению.
В 2021 году был разработан и утвержден новый порядок онкологической помощи взрослому населению, что также повысило эффективность работы онкослужбы. Да, есть еще пробелы, что-то получено не в полном объеме, но в целом ситуация улучшилась.
— Как это отразилось на выявляемости онкозаболеваний?
— Снижение смертности от онкозаболеваний было одной из главных задач нацпроекта. Прогресс в том, что показатель, который все последние десятилетия рос, начал снижаться. Но его целевого значения мы пока не достигли. В том числе из-за пандемии COVID-19 и в силу ряда других причин.
Для федерального проекта «Борьба с онкологическими заболеваниями» были определены четыре целевых показателя: раннее выявление онкозаболеваний, одногодичная летальность, удельный вес больных со злокачественными новообразованиями, состоящих на учете пять лет и более, охват диспансерным наблюдением. Хотя некоторые регионы не смогли достичь отдельных целевых значений, во всех субъектах есть положительный сдвиг. Например, показатель одногодичной летальности — ключевой для онкологов, так как указывает на долю первично выявленных онкобольных, которые погибают в течение года, — к 2023 году удалось снизить до 18,3%. В СЗФО — до 19,1% (стартовый показатель для округа не был рассчитан), при этом большинству регионов удалось достичь целей.
Следующий показатель — процент диспансерного наблюдения онкобольных. Его ввели на третьем году реализации проекта. Было большое сопротивление в регионах, но зато сейчас мы видим, какое количество больных встали на учет, можем планировать их регулярное обследование, а значит, и профилактику рецидивов. По России он в 2023 году составлял 75%, достичь удалось 76%. То есть уровень контроля за онкопациентами превысил планируемый, что важно для повышения эффективности лечения. Далее стоит вопрос диспансерного наблюдения здорового населения, или скрининга групп риска. Мы получили целевой показатель 60% по ранней диагностике на I и II стадиях злокачественных новообразований во всех регионах. И здесь у нас еще большой потенциал. Надо рассмотреть возможность обновления круга онкоскринингов, например, внедрение метода низкодозной компьютерной томографии для диагностики рака легкого в группах риска. Есть крупные обзоры, доказавшие, что этот метод гораздо более эффективен по сравнению с флюорографией. Да, это затратно, так как надо иметь свободные мощности компьютерной томографии. Но после пандемии COVID-19 в медорганизациях остался большой парк томографов, его можно нагружать. Нужны специалисты, программы, нужны пилотные проекты. Думаю, в этом направлении мы будем ...
