Клиническое течение, материнские и перинатальные исходы новой коронавирусной инфекции COVID-19 у беременных Сибири и Дальнего Востока

Цель. Оценить заболеваемость, клиническое течение, материнские и перинатальные исходы COVID-19 у беременных Дальневосточного и Сибирского федеральных округов. Материалы и методы. Проведен анализ оперативной информации по COVID-19 у беременных, рожениц и родильниц, предоставленной главными акушерами-гинекологами регионов в период с 11 марта по 25 декабря 2020 г. Результаты. За указанный период зарегистрировано 8485 случаев заболевания COVID-19 беременных женщин, рожениц и родильниц. Показатель заболеваемости у них был в 3,0 раза выше, чем среди населения в целом: 5933,2 против 1960,8 на 100 тыс. человек. У 27,4% матерей SARS-CoV-2-инфекция протекала бессимптомно; у 52,7% – в легкой форме; у 16,6% – в среднетяжелой, у 2,5% – в тяжелой, у 0,5% – в крайне тяжелой. Беременных чаще госпитализировали в реанимационно-анестезиологические отделения, чем пациентов общей популяции (3,57% против 2,24%; р<0,001), а инвазивную искусственную вентиляцию родов (ИВЛ) применяли реже (0,48% против 1,05%; р<0,001). Родоразрешены 27,97% (2373) пациенток. Преждевременных родов было 18,3%, кесаревых сечений – 42,0%, оперативных влагалищных родов – 0,2%. Умерли 12 (0,14%) матерей с COVID-19 (в общей популяции 1,95% заболевших; р<0,001). Показатель материнской смертности составил 505,69 на 100 тыс. живорожденных. Зарегистрировано 37 случаев (1,54%) перинатальных потерь: мертворождений – 31 (1,29%), ранней неонатальной смертности – 6 (0,25%). Выявлено 148 (6,2%) COVID-19(+) новорожденных. Заключение. Заболеваемость COVID-19 у беременных Сибири и Дальнего Востока выше, чем в общей популяции, но заболевание характеризуется меньшей потребностью в инвазивной ИВЛ и более низким показателем летальности. У пациенток с COVID-19 выше, чем в популяции, частота преждевременных родов и операций кесарева сечения. Выявление РНК SARSCoV-2 у новорожденных позволяет предполагать возможность вертикальной передачи инфекции.

11 марта 2020 г. Всемирная организация здравоохранения объявила о начале пандемии новой коронавирусной инфекции (НКИ) COVID-19. Заболевание, вызванное новым вирусным патогеном – коронавирусом 2 острого респираторного синдрома (Severe Acute Respiratory Syndrome Coronavirus 2, SARSCoV-2), стремительно охватило весь мир и явилось серьезным испытанием для систем здравоохранения, экономики и жизни населения большинства стран. В условиях быстрого прироста числа заболевших и массового поступления пациентов с тяжелыми формами респираторной патологии медицинские организации даже экономически развитых стран оказались не готовы к оказанию помощи. Это обусловило высокие показатели летальности пациентов с COVID-19 в первые месяцы эпидемии: 13,73% – Великобритания, 15,2% – Франция, 13,02% – Италия, 11,64% – Бельгия, 10,34% – Франция, в то время как удельный вес умерших в Китае, откуда распространилась НКИ, составил 5,27%, в США – 3,02%, в России – 1,74% [1, 2].

Многолетние наблюдения показали, что беременные имеют повышенный риск заболеваемости респираторными вирусными инфекциями, что обусловлено физиологической перестройкой иммунной системы организма матери, направленной на вынашивание аллоантигенного плода, изменениями в органах дыхательной системы (повышение минутного объема дыхания, уменьшение функциональной остаточной емкости и общего объема легких, снижение дыхательной экскурсии), прогрессирующими по мере развития гестации [3].

Во время предшествующих пандемий текущего столетия, вызванных вирусами А(H1N1), SARS, MERS, беременные женщины также продемонстрировали более высокую восприимчивость к инфекционным агентам и более высокие показатели летальности, чем в общей популяции. Согласно масштабному отечественному исследованию, в эпидемию свиного гриппа 2009 г., вызванного вирусом A(H1N1)pdm09, заболеваемость и летальность беременных были выше в 2,4 раза показателей в популяции, а частота развития пневмоний – в 2,5 раза [4]. По данным зарубежных авторов, показатели летальности беременных женщин при SARS-CoV составили около 18%, при MERS – 25%, при А(H1N1) – 5%; тяжелые формы течения заболевания, требующие проведения искусственной вентиляции легких (ИВЛ), зарегистрированы в 25, 41, 19% случаев соответственно [5].

P. Dashraath et al. (2020) отмечают, что у беременных с SARS-CoV чаще развивались почечная недостаточность, сепсис и синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания; они чаще нуждались в госпитализации в отделения интенсивной терапии; в 40% случаев потребовалась ИВЛ по сравнению с 13% среди небеременных пациенток (р=0,07); показатель летальности беременных также был значительно выше (р=0,01) [5]. По данным исследования T. Ghi et al. (2020), опубликованного практически в это же время, у беременных, инфицированных SARS-CoV-2, тяжелые формы пневмоний и развитие острого респираторного дистресс-синдрома, напротив, регистрировались реже, чем у женщин вне беременности [6].

На основании анализа имеющихся эпидемиологических данных о распространенности НКИ у беременных и опыта других пандемий логично предположить, что течение COVID-19 у беременных, акушерские и перинатальные исходы могут существенно различаться в популяциях и этнических группах, в странах с различным уровнем экономического развития, в разных климатогеографических зонах, а также на территориях одной страны [1, 2, 4–8].

В настоящее время продолжается течение эпидемического процесса, вызванного вирусом SARSCoV-2, накапливаются и систематизируются сведения о заболеваемости и смертности населения различных этногеографических, возрастных и медико-социальных групп; подводятся первые итоги и выводятся клинико-патогенетические и эпидемические закономерности.

Российская Федерация (РФ) – страна, занимающая первое место в мире по площади территории (17,1 млн км2), с населением, представленным многочисленными этническими субпопуляциями, проживающими в разных климатогеографических зонах. Дальневосточный федеральный округ (ДФО) и Сибирский федеральный округ (СФО) составляют 2/3 (66,1%) территории РФ; во многом сходны по составу населения, климатическим и...

Белокриницкая Т.Е., Артымук Н.В., Филиппов О.С., Фролова Н.И.