Менингококковая инфекция в России: прошлое и ближайшие перспективы

Представлен краткий обзор сведений о заболеваемости менингококковой инфекцией в XIX и XX вв. в России в сравнении с другими странами. Дана характеристика современного межэпидемического периода, продолжающегося 23 года. Сформулированы неотложные задачи, стоящие перед российской наукой, по предотвращению потерь и затрат, связанных с возможным наступлением очередного эпидемического подъема заболеваемости. К этим задачам относятся: разработка и внедрение отечественных конъюгированных вакцин, слежение за антигенной и генетической структурой циркулирующих штаммов возбудителя, мониторинг иммунологической структуры выборочных групп населения на основании классов иммуноглобулинов и бактерицидных антител.

Гнойный менингит менингококковой этиологии, по-видимому, был известен врачам еще в глубокой древности, но мысль о его «заразности», то есть инфекционной природе, возникла лишь в начале XIX века, еще до открытия его возбудителя в 1887 г. Первые вспышки «цереброспинального менингита» описаны, начиная с 1805 г., и в Европе были связаны с продвижением наполеоновской армии, а в США год спустя – с прибытием переселенцев из Европы. Дальнейшая интенсификация эпидемического процесса менингококковой инфекции (МИ) зависела (и зависит) от развития деятельности человека – активной урбанизации, усиления транспортных связей и, к сожалению, от расширения военных экспансий. Эта связь характерна для всех инфекций с капельным механизмом передачи, но для МИ она не была столь очевидна, как, например, для гриппа или дифтерии. Медленное развитие эпидемического процесса МИ зависит, как считала Л.А. Фаворова [1], от «вялого» механизма передачи менингококка из-за его крайней нестойкости во внешней (обычно воздушной) среде. Проведя эпидемиолого-географическое исследование МИ, К.Н. Большаков [2] показал, что при очень медленном продвижении этого недуга по территории препятствием для его распространения служат не только природные кордоны (океаны, горные цепи, крупные реки), но и административные государственные границы. Несмотря на бурное развитие транспортных коммуникаций, связь распространенности МИ с определенными территориями и даже государствами сохраняется до сих пор. К концу XIX века в индустриальных странах Европы и Северной Америки периодические подъемы заболеваемости МИ наступали каждые 10–20 лет. Когда была выявлена антигенная неоднородность менингококка (Dopter, 1907–1914), оказалось, что за наивысшей подъем заболеваемости ответственна серогруппа А, за отдельные вспышки и подъемы – вдобавок серогруппы В и С. Подъемы, вызванные серогруппой А, сопутствовали двум мировым войнам XX века в странах обоих полушарий. Однако начиная с 50-х годов прошлого века отмечены сдвиги в глобальном эпидемическом процессе МИ. Подъемы заболеваемости стали реже и не были столь высоки, как в первой половине столетия [1, 3], участились сообщения о случаях и даже вспышках за счет «редких» серогрупп Y и W-135. Последние подъемы заболеваемости, вызванные серогруппой А в Европе (Финляндия, Румыния), отмечены в 70-е годы. За минувшие 40 лет серогруппа А в Западной и Средней Европе практически не встречаелась, небольшие эпидемические подъемы были обусловлены серогруппами В и С [4].

В Южной Америке вспышки МИ появились с начала ХХ века и связывались с большим притоком эмигрантов из Португалии. Там, так же как и в Европе, позднее 70-х годов серогруппа А не вызывала подъемов заболеваемости, хотя последний из них (Бразилия, 1974) был очень значительным [3]; ему предшествовал рост заболеваемости, вызванный серогруппой С, которая тогда уже преобладала в Аргентине. В Чили и на Кубе в 80-е годы подъемы были вызваны серогруппой В, а позднее и по сей день в этом регионе вспышки обусловлены серогруппами В, С, Y, W-135 [3, 5].

В Австралию и Новую Зеландию МИ проникла вместе с большим числом эмигрантов из Западной Европы в начале ХХ века, на протяжении которого, особенно в первой половине, заболеваемость поддерживалась за счет серогруппы А, но в конце века описана эпидемия в Новой Зеландии, вызванная менингококком серогруппы В, а также несколько вспышек в Австралии за счет серогрупп В и С [3, 5].

Исчезновение заболеваний, вызванных серогруппой А, в Европе, Южной Америке и Австралии (с Океанией) в 70-е годы ХХ века во многом приписывают систематическому применению соответствующей полисахаридой вакцины при начинающихся вспышках и эпидемических подъемах.

В конце 90-х годов ХIХ века МИ была занесена в Индию, Китай и Гонконг [2, 3]. До 80-х годов ХХ века в Китае лидировала серогруппа А, но после введения массовой вакцинации против этой серогруппы эпидемическая заболеваемость резко снизилась, хотя стали появляться сведения о вспышках, вызванных серогруппой С.

Особое положение занимает Африка, точнее ее часть между Сахарой и тропическими лесами. МИ была занесена туда в конце XIX века французскими колонизаторами [2, 3] и быстро приобрела эпидемический характер с невероятно высокими показателями заболеваемости – порядка десятков и даже сотен случаев на 100 тыс. населения. Исследователь заболеваемости МИ в Африке L. Lapessonie назвал наиболее пораженные страны «поясом менингита». Туда входят территории, расположенные между Сенегалом и Эфиопией – Гана, Нигер, Верхняя Вольта, Чад и др. К сожалению, повышенная заболеваемость с частыми эпидемическими подъемами и высокой летальностью сохраняется до сих пор. Причину такой высокой заболеваемости видели вначале в иммунологической неподготовленности местного населения к новой для него инфекции. Постепенно выделялись и другие причины. Одна из них – социально-экономическая, а именно – строительство и развитие трансафриканского шоссе, проходящего через эти страны с запада на восток. Шоссе привлекало (и продолжа...

Костюкова Н.Н., Бехало В.А., Чернышова Т.Ф.