Плейотропные эффекты блокаторов кальциевых каналов третьего поколения при лечении сердечно-сосудистых патологий, ассоциированных с метаболическим синдромом

Метаболический синдром (МС) – кластер факторов риска в сердечно-сосудистом континууме, по прогнозу экспертов – пандемия XXI в. Лечение артериальной гипертензии (АГ), как компонента МС является трудной задачей для врача общей практики, когда приходится учитывать не только антигипертензивные и органопротективные свойства лекарственных препаратов, но и их метаболические эффекты. В настоящем обзоре суммированы данные об эффективности блокаторов кальциевых каналов (БКК) при лечении АГ, сочетанной с МС. Лерканидипин – БКК III поколения, характеризующийся выраженной вазоселективностью, длительным периодом антигипертензивного действия и положительными метаболическими эффектами, обладает органопротективными свойствами с минимальными побочными эффектами по сравнению с другими БКК, что обеспечивает ему хорошую переносимость и приверженность больных лечению.

С овременная кардиология – наука, занимающаяся фундаментальным изучением механизмов функционирования сердечнососудистой системы (ССС) в норме и патологии. В своем практическом развитии клиническая кардиология использует достижения в познании молекулярной кинетики биологических процессов на уровне клеточных и субклеточных структур. Это позволяет понимать процессы сопряжения возбуждения–сокращения–расслабления сократительных элементов миоцитов, а также энергетику, обеспечивающую процессы регуляции гемодинамики. В настоящее время без четкого представления о механизмах регуляции тонического состояния сосудов на клеточном и молекулярном уровнях невозможно наметить эффективные методы предупреждения сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) и решать практические вопросы их лечения.

Метаболический синдром (МС) является комплексом метаболических нарушений и ССЗ, патогенетически взаимосвязанных инсулинорезистентностью (ИР), и включает следующие симптомы:

• нарушение толерантности к глюкозе или СД 2 типа;
• атерогенную дислипидемию (повышение уровней триглицеридов – ТГ, липопротеидов низкой плотности – ЛПНП, снижение уровня липопротеидов высокой плотности – ЛПВП);
• артериальную гипертензию (АГ);
• ИБС;
• висцерально-абдоминальный тип ожирения [1, 2 ,4, 5].

Зарубежные и отечественные исследователи, эксперты ВОЗ характеризуют МС, основной клинический признак которого – абдоминальное ожирение с ИР и атерогенной дислипидемией, как “пандемию ХХI века”. В 2012 г. Международная федерация диабета (МФД) представила эпидемиологические данные о распространенности СД как составной части МС: в 47 странах Европейского региона (в т. ч. в России), в которых проводились исследования, зарегистрированы 52,8 млн пациентов в возрасте от 20 до 79 лет, страдающих СД, что составляет 8,1 % от населения. Согласно прогнозам, этот показатель к 2030 г. увеличится до 9,5 %, что составит 64 млн человек [2, 4, 5, 20].

Эксперты МФД придают большое значение лечению АГ и достижению целевого уровня артериального давления (АД) у пациентов с МС. Основные положения этой проблемы представлены в Международных рекомендациях по лечению АГ Европейского общества кардиологов и Европейского общества по изучению артериальной гипертонии. В настоящее время блокаторы кальциевых каналов (БКК) рассматриваются как одна из основных групп лекарственных средств (ЛС) лечения АГ, эффективность которых была подтверждена результатами завершившихся исследований – ASCOT, ACCOMPLISH, ALLHAT [3, 6, 9, 10, 14–17].

Кальций занимает доминирующее положение в регуляции функционирования ССС. Ионы кальция (Са2+) по биологическому закону “единообразия действия” выполняют ключевую роль при реализации функции различных отделов ССС: контролируют частоту ритма возбуждения пейсмекерных клеток и скорость проведения возбуждения в специализированных клетках сердца, сократительную функцию миоцитов – структурных клеточных единиц ССС. Кинетика Са2+ внутри клетки, механизмы его обмена через каналы с внеклеточной средой и функционирование “кальциевых насосов” контролируются тремя клеточными мембранными системами: сарколеммой, саркоплазматическим ретикулумом (СПР) и митохондриями (рис. 1). Особое внимание заслуживают механизмы входа Са2+ через сарколеммальные потенциал-зависимые и рецепторнооперативные каналы. По упрощенной модели Hodgkin–Huxley, каждый канал в мембране имеет входные и выходные “ворота”, контролирующие открытие и закрытие для прохождения Са2+-тока; их гипотетическая схема представлена на рис. 2. Кальцевый ток имеет большое значение для формирования и поддержания продолжительности потенциала действия, участвует в генерации активности водителя ритма, в стимуляции сокращений миокардиальных и гладкомышечных клеток (ГМК). Суммарно кальциевый ток определяет хронотропный и инотропный эффекты насосной деятельности сердца.

Ионные каналы – белковые образования представлены как “пора” на поверхности клеточной мембраны. Кальциевые каналы высокоселективны для ионов Са2+, содержат на входе отрицательно заряженные участки, которые действуют как “селективный фильтр” для кальциевых катионов. Внутри каналов имеются вольтажчувствительные образования (сенсоры), определяющие открытие и закрытие канала на всем протяжении в зависимости от знака вольтажа (положительный или отрицательный). Отрицательные заряды на наружной и внутренней поверхностях клеточной мембраны обусловливают связывание катионов, формируют трансмембранный потенциал и, модулируя вольтажносенсорный компонент каналов, контролируют величину Са2+-тока.

Поступление избыточного количества Са2+ или нарушение его выведения из клетки сопровождается нарушением специфической функции клетки (проведение, сокращение), что интегрально приводит к дефекту насосной деятельности сердца или подъему АД (рис. 3).

А.М. Шилов