Современная эндокринология: взгляд изнутри

Об этапах становления эндокринологии как науки, современных возможностях, которые открываются для диагностики и лечения эндокринопатий, корреспонденту газеты «Московский эндокринолог» рассказала академик РАН, Заместитель директора ФГБУ «Эндокринологический научный центр» Минздрава России по научной работе, директор Института клинической эндокринологии, вице-президент Российской ассоциации эндокринологов, профессор, д.м.н. Галина Афанасьевна Мельниченко.

МЭ: Галина Афанасьевна, эндокринология вчера и сегодня: насколько существенны произошедшие изменения?

Г.А. Мельниченко: Эндокринология как наука выросла неимоверно. За этот период изменились диагностические подходы, эффективность лечения эндокринопатий возросла многократно. Как мудро замечают в таких случаях чиновники: «Сначала вы говорите о редком заболевании, а потом изобретаете диагностику и лечение, и выясняется, что оно частое».

В истории развития эндокринологии можно выделить несколько ключевых этапов. Слово «эндокринология» впервые было произнесено лишь в начале XX века, до этого момента фактически существовали только экспериментальные подходы. В то время только две патологии поддавались коррекции – сахарный диабет (СД) с момента открытия инсулина Фредериком Бантингом и Чарльзом Бестом, и патология щитовидной железы, которая корректировалась при больших зобах с позиции оперативного вмешательства вне зависимости от функции железы.

Начиная с 70-х годов, появилась возможность оценки уровня циркулирующих гормонов. В этом заслуга Розалин Сасмен Ялоу, получившей Нобелевскую премию за разработку радиоиммунного метода определения пептидных гормонов. Надо сказать, что это была уникальная ситуация – впервые за историю присуждения премии она была вручена за лабораторную методику. Нобелевский комитет замечательно сформулировал главную заслугу лауреата: «За создание метода, позволяющего определить любое вещество, заслуживающее быть определенным в любой биологической жидкости». Этим открытием ознаменовался новый этап развития эндокринологии, когда появилась возможность подтверждения диагноза.

Открытие и понимание роли неклассических эндокринных желез: эндотелия сосудов, жировой ткани положило начало новейшей истории науки.

Надо сказать, что 90-е годы сделали эндокринологию совершенно другой, в первую очередь, благодаря диабетологии: изменилось качество инсулинов и способы их доставки, появилась совершенно новая модель парт­нерского сотрудничества пациента и врача – школы диабета.

Я осознанно не ставлю на первое место качество инсулина. Диабетолог Роберт Лоуренс сам страдал сахарным диабетом с молодых лет, всю жизнь занимался самоконтролем. Он оценивал адекватность завтрашней дозы по вчерашней моче и вчерашней еде. Это было неудобно, но имея такой диагноз, Лоуренс дожил до 79 лет. Он завещал морфологу, который будет вскрывать его тело, обратить внимание на состояние микроциркуляции с тем, чтобы оценить, насколько был адекватный контроль гликемии и насколько он помогает избегать осложнений.

Принципиальные изменения коснулись и парадигмы ведения пациентов с заболеваниями щитовидной железы, которая до 90-х годов была проста и незамысловата: «видишь узел, режь его», когда диагностические возможности ограничивались лишь пальпаторными исследованиями, а основной инструмент лечения был хирургическим.

В то же время, за обозримый период описан целый ряд новых эндокринных заболеваний, вернулся научный и практический интерес к старым, которые ранее мы не в состоянии были лечить.

МЭ: О каких заболеваниях идет речь?

Г.А. Мельниченко: В 1974 году я начала заниматься проблемой секреции пролактина. К тому моменту в мировой литературе было описано менее 100 случаев, которые так или иначе подходили под понятие «патологическая лактация». В настоящее время пациентов с этим диагнозом уже десятки тысяч.

Когда я начинала, женщинам с пролактиномами выдавали справку для освобождения от налога на бездетность, поскольку заболевание не давало возможности иметь собственных детей. И когда на фоне приема парлодела первые женщины с этим диагнозом забеременели, в это никто не мог поверить.

Тремя годами позже в 1977 году Вячеслав Сергеевич Пронин, профессор нашей кафедры, начал заниматься проблемой акромегалии. В те годы в Институте экспериментальной эндокринологии и химии гормонов (так когда-то назывался нынешний Эндокринологический научный центр) было 63 пациента с таким диагнозом. Современный Российский регистр больных с акромегалией насчитыв...

Елена Воронина