Эпидемиология и Инфекционные болезни. Актуальные вопросы №3 / 2014
Вирусы семейства герпесов и длительный субфебрилитет
Российский научно-исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва; Морозовская детская городская клиническая больница, Москва; НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи Минздрава России, Москва;
Цель исследования. Оценить клиническое значение и патогенетическую значимость герпесвирусов в развитии длительного субфебрилитета у детей.
Материалы и методы. Под наблюдением находились 127 детей в возрасте от 6 мес. до 15 лет с длительностью субфебрилитета от 3 нед. до 48 мес. Дети были госпитализированы в инфекционно-боксированные отделения Центральной клинической больницы, Морозовской детской городской клинической больницы, Российской детской клинической больницы (Москва).
Результаты. У 112 (88,2%) детей были выявлены маркеры герпесвирусных инфекций (ГВИ). Из 112 детей у 7 (6,3%) диагностирована острая ГВИ, у 34 (30,4%) – реактивированная, у 71(63,3%) – латентные формы ГВИ.
Заключение. Клинический синдром длительного субфебрилитета следует считать одним из симптомов инфекционного заболевания, протекающего в форме латентно-персистирующего, реже – активного процесса.
Природа длительного субфебрилитета остается неизученной. Большинство клиницистов придерживаются точки зрения о полиэтиологичности длительного повышения температуры тела, рассматривая в качестве причины патологию эндокринной, нервной или иммунной систем [1–4].
По ходу изучения этой проблемы неоднократно возникали основания думать, конечно, и о роли инфекционных патогенов, но многочисленные исследования, проведенные в разные годы, не увенчались полным успехом [5–7].
Сегодня, в связи с бурным развитием учения о герпесвирусных инфекциях (ГВИ), появились основания подозревать вирусы семейства Herpesviridae в формировании синдрома длительного субфебрилитета у детей.
Дело в том, что персистирующая ГВИ в современных условиях рассматривается как одна из форм взаимодействия макро- и микроорганизма на клеточном уровне, позволяющая возбудителю не только длительное время находиться в организме в латентном состоянии, но и активно репродуцироваться, быть причиной формирования вторичных иммунодефицитов, аутоиммунной патологии, обладать онкогенным действием, приводить к срывам механизмов адаптации, нарушая тем самым гомеостаз организма, одним из основных составляющих которого является терморегуляция [7–9].
Целью нашей работы явилось исследование роли ГВИ в формировании синдрома длительного субфебрилитета.
Материалы и методы
Под наблюдением находились 127 детей в возрасте от 6 мес. до 15 лет, поступивших в инфекционные отделения Центральной клинической больницы, Республиканской детской клинической больницы, Морозовской детской городской клинической больницы с диагнозами: длительный субфебрилитет неясного генеза (26%), лихорадка неясного генеза (34%), ОРВИ (13%), постинфекционный субфебрилитет (7%), термоневроз (14,4%), реконвалесцент инфекционного мононуклеоза (2%), иммунодефицитное состояние (2%), пиелонефрит (0,8%), остеомиелит (0,8%).
Из них 43 (34%) ребенка были в возрасте от 6 мес. до 3 лет, 34 (27%) – от 3 до 7 лет, 19 (15%) – от 7 до 10 лет и 31 (24%) – от 10 до 15 лет. Мальчиков было 84 (66%), девочек – 43 (34%).
У 36 (29%) детей длительность субфебрилитета была от 2 нед. до 3 мес. (I группа), у 38 (30%) – от 3 до 6 мес. (II группа), у 22 (17%) – от 6 мес. до 1 года (III группа), у 31 (24%) – более года (IV группа).
Заболеваемость зимой и весной была приблизительно одинаковой. Летом отмечался спад, а осенью – подъем заболеваемости.
Обследование больных носило комплексный характер и включало клинический осмотр, лабораторные исследования (общий анализ крови, мочи, биохимический анализ крови); по показаниям выполнялся комплекс серологических исследований (методом иммуноферментного анализа – ИФА) на микоплазменную, хламидийную, пневмоцистную, токсоплазменную инфекцию, боррелиоз, бартонеллез, бруцеллез, описторхоз и токсокароз, респираторные вирусы (аденовирус, РС-вирус); РПГА с иерсиниозным и псевдотуберкулезным, сальмонеллезным и дизентерийным диагностикумами. Проводилось бактериологическое исследование мазков из рото- и носоглотки, мочи, кала, а также инструментальные исследования (электроэнцефалография, эхоэнцефалография, реоэнцефалография, эхокардиография, электрокардиография, фиброгастродуоденоскопия, ультразвуковое исследование внутренних органов). У всех больных оценивалась проба Манту, по результатам которой больные были проконсультированы фтизиатром.
Для решения поставленной задачи сыворотки крови подвергали тестированию на маркеры вируса простого герпеса 1-го и 2-го типа, вируса Эпштейна-Барр (ЭБВ), цитомегаловируса (ЦМВ), вируса герпеса человека 6-го типа (ВГЧ-6). Методом ИФА определяли специфические антитела классов IgM и IgG, методом полимеразной цепной реакции (ПЦР) – ДНК герпесвирусов в крови, слюне, моче. Для обнаружения антигенов герпесвирусов в лейкоцитарных клетках ставилась непрямая реакция иммунофлюоресценции (НРИФ). По мнению зарубежных и некоторых отечественных авторов [12–14], нахождение антигенов вирусов в форменных элементах крови можно считать наиболее достоверным показателем активной ГВИ. Кроме того, показано, что нахождение инфекционного агента в ферментных элементах крови может приводить к синтезу эндогенных пирогенов, являющихся ключевыми в формировании синдрома длительного субфебрилитета у детей [6].
Исследования проводили в лаборатории эпидемиологии оппортунистических инфекций НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи Минздрава России. Использовали критерии диагностики ГВИ, приняты...
