Витамин D и риск метаболического синдрома у больных с нарушением репродуктивной функции

Цель исследования. Оценка уровня 25 (OH) D3 в крови и его влияния на развитие гормональных и метаболических нарушений у женщин с синдромом поликистозных яичников (СПКЯ) и нарушением репродуктивной функции.
Материал и методы. Обследованы 45 женщин с СПКЯ и 15 здоровых женщин. Проведено общеклиническое исследование, оценка конституциональных особенностей, степени гирсутизма, гормонального фона, параметров углеводного обмена. Определено содержание метаболита витамина D в сыворотке крови с помощью набора 25 (OH) D2 и D3 DIA SOURCE методом ИФА.
Результаты. Обнаружено снижение 25 (OH) D2 и D3 в крови у всех женщин с СПКЯ. Выраженный дефицит (11,49±2,1 нг/мл) обнаружен у больных с гиперандрогенными фенотипами СПКЯ, недостаток (21,8±3,58 нг/мл) у пациенток без выраженной гиперандрогении. При дефиците 25 (OH) D2 и D3 у женщин с СПКЯ выявлены инсулинорезистентность, гиперинсулинемия, абдоминальное ожирение, повышение антимюллерова гормона в 3 раза.
Заключение. Дефицит витамина D в крови у больных с СПКЯ сопровождается изменением гормонального фона, гиперандрогенией и развитием симптомов метаболического синдрома.

Витамин D относится к жирорастворимым витаминам. Витамин D и его активные метаболиты являются структурными единицами гормональной системы, регулирующей не только фосфорно-кальциевый обмен, но и метаболические процессы. Активную роль витамин D играет в функционировании репродуктивной системы. Образующийся в печени метаболит 25 (ОН) D3, обладает выраженной активностью, уровень его в печени стабилен, отражает суммарное поступление витамина D с пищей и образование его в коже и в норме колеблется от 10 до 100 нг/мл. Наиболее активный метаболит витамина D3 – 1,25(ОН)2D3 синтезируется в почках в результате действия фермента 1α-гидроксилазы. Регуляция синтеза 1,25(ОН)2D3 осуществляется паратгормоном. Активирующее влияние на 1α-гидроксилазу оказывают половые стероиды (эстрогены, андрогены) [1]. В последние годы стало известно, что 1,25(ОН)2DЗ подавляет пролиферацию и ускоряет дифференцировку большого количества опухолевых клеток, которые вызывают экспрессию рецепторов к витамину D. В ближайшем будущем можно ожидать применения производных витамина D для моно- и комбинированной терапии многих опухолевых заболеваний (карцинома молочной железы человека, опухоли толстой кишки) [2].

Из года в год растет интерес к витамину D как фактору, влияющему на репродуктивную функцию. Накоплено много данных о снижении содержания витамина D в крови у женщин с различными нарушениями половой системы – синдромом поликистозных яичников (СПКЯ), бесплодием, миомой матки, эндометриозом, синдромом преждевременного истощения яичников, неудачами ЭКО [3]. Так Al-Hendy и соавт. (2015) обнаружили обратную корреляционную зависимость между сниженным уровнем экспрессии рецепторов к витамину D и повышенной экспрессией эстрогеновых рецепторов α и прогестероновых рецепторов А и В. Лечение витамином D приводило к значительному снижению экспрессии эстрогеновых и прогестероновых рецепторов в тканях миомы матки. Экзогенный 1,25(ОН)2DЗ индуцировал рецепторы к витамину D (VDR), что выражалось в повышении количества комплексов ретиноида-х (RXR) и рецептора-α. В данном случае витамин D выступает как активный антагонист рецепторов половых стероидов (эстрогенов и прогестерона) и мощный антиэстрогенный агент для лечения миомы матки [4]. С другой стороны, предполагается, что высокая концентрация кальциферола может быть связана с нарушением отторжения клеток эндометрия, попадающих в брюшную полость через маточные трубы, в результате чего развивается эндометриоз. При мужском бесплодии и низкие (<20> 50 нг/мл) концентрации витамина D в крови негативно влияют на количество сперматозоидов в одном миллилитре спермы, их поступательное движение и морфологию. [5]. Наблюдаются лучшие результаты ЭКО у больных без недостаточности витамина D, что объясняют высокой концентрацией витамина D и его метаболитов в децидуальной ткани человека собранной в 1-м триместре беременности и предполагают его вклад в надлежащее качество имплантации и местного иммунологического предпочтения эмбриона [6]. Рецепторы к витамину D обнаружены практически во всех тканях-мишенях организма. Влияние витамина D на органы половой системы женщины доказывает и тот факт, что экспрессия мРНК рецепторов к витамину D (VDR) определяется в тканях половых органов: в плаценте, миометрии, эндометрии, яичниках, в смешанных клетках яичников и в культурах очищенных клеток гранулезы, что указывает на роль в стероидогенезе половых гормонов. Обнаружено, что плацента человека экспрессирует ген CYP27B1 (кодирует 1α-гидроксилазу) и рецепторы к витамину D (VDR). Viganò и соавт. показали, что эндометрий способен экстраренально синтезировать активную форму витамина D [7] Кроме того, авторы показали, что активная форма гена 1α-гидроксилазы экспрессируется в человеческих стромальных эндометриальных клетках независимо от фазы цикла, но со значительным увеличением в начале беременности в децидуальной оболочке. В ткани яичников 1,25 (OH)2D3 стимулируют продукцию прогестерона на 13%, эстрадиола на 9%, а эстрона на 21%. Исследования, касающиеся обеспеченности витамином D пациенток с СПКЯ, проводятся во многих странах мира и обнаруживают снижение показателя даже там, где есть достаточное количество солнечного света.

Так, M. Irani и соавт. в 2014 г исследовали содержание витамина D в крови у 57 здоровых женщин и 20 больных с СПКЯ и обнаружили снижение уровня витамина D у женщин с СПКЯ менее 20 нг/мл, тогда как у здоровых пациенток уровень витамина D был нормальным и составил в среднем 34,6±2,8 нг/мл...

Мальцева Л.И., Гафарова Е.А.