Значение аутоантител в патогенезе преэклампсии

Цель исследования. Определение клинической значимости исследования ряда естественных аутоантител (ААТ) для достоверной своевременной диагностики преэклампсии, а также проведения дифференциального диагноза преэклампсии и хронической артериальной гипертензии (ХАГ).
Материал и методы. Обследованы 76 беременных. У 18 беременных отмечена преэклампсия (группа 1 – основная); 36 беременных составили группу с ХАГ (группа 2 – сравнения), из них подгруппа 2Б (n=10) – беременность осложнилась преэклампсией, подгруппа 2А (n=26) – преэклампсии не наблюдалось. Группу контроля (группа 3) составили здоровые беременные (n=22). У всех беременных определяли сывороточное содержание ААТ класса IgG к двуспиральной ДНК, двум антигенам мембран тромбоцитов (TrM-001-15; TrM-015-12) , двум антигенам почек (KiM-05-300, KiS-07-120) и антигену митохондрий печени (НММР), используя иммуноферментный анализ.
Результаты исследования. Наиболее характерной особенностью беременных с преэклампсией является выраженное снижение содержания в сыворотке крови всех исследуемых ААТ, особенно низким было содержание ААТ к ДНК, белкам Trm-0,01, Kis-07-12. Отмечен дисбаланс в содержании ААТ в подгруппах 2А и 2Б. При сочетанных формах гестоза и в подгруппе 2А уровень тромбоцитарных антител может быть в норме, близок к норме или повышен. Выявлено снижение маркеров почечной патологии у 100% в подгруппе 2Б и лишь у 33,3 % беременных подгруппы 2А, что, несомненно, может быть использовано с дифференциально-диагностической целью.
Заключение. Исследование ряда естественных ААТ обеспечивает оптимизацию дифференциальной диагностики преэклампсии и хронических гипертензивных состояний у беременных в сроки 24–40 нед, дает возможность с высокой вероятностью прогнозировать развитие и тяжесть гестоза за 2–4 нед до появления первых клинических симптомов данной патологии, что улучшает перинатальные исходы и существенно снижает материнскую и младенческую заболеваемость и смертность.

Несмотря на усовершенствование методов диагностики и лечения преэклампсия по-прежнему
остается актуальной проблемой в акушерстве. В нашей стране в структуре материнской смертности преэклампсия занимает четвертое место после экстрагенитальных заболеваний, акушерской эмболии и других причин акушерской смерти и составляет 12,2% [18]. Перинатальная смертность при преэклампсии превышает средние показатели в 5–7 раз [15]. Таким образом, преэклампсия является тяжелым осложнением беременности, существенно повышающим младенческую и материнскую заболеваемость и смертность.

Современные подходы к лечению преэклампсии сводятся к стабилизации состояния плода и родоразрешению. Сложность дифференциальной диагностики преэклампсии зачастую приводит к необоснованному назначению терапии, приводящей к нарушению маточно-плацентарного кровотока и синдрому задержки роста плода [6]. Существенным препятствием на пути к разработке эффективных методов заблаговременного прогнозирования преэклампсии является недостаточная изученность ее патогенеза. Некоторые авторы [3] полагают, что патогенез преэклампсии укладывается в синдром системного воспалительного ответа и в тяжелых случаях характеризуется полиорганной недостаточностью. В последние годы получили распространение
представления об иммунообусловленном патогенезе преэклампсии [5].

В 1980–90 гг. были получены экспериментальные подтверждения присутствия в кровотоке здоровых лиц различных по антигенной направленности естественных (физиологических) аутоантител (ААТ) к рецепторам, белкам цитоскелета, многим ферментам, ДНК, компонентам межклеточного матрикса, гистонам, маркерам главного комплекса гистосовместимости и другим эндогенным соединениям [13, 21]. Важно, что сывороточное содержание ААТ одной и той же антигенной специфичности оказывается примерно одинаковым у разных здоровых лиц, однако меняется при развитии множества серьезных болезней, что можно использовать в диагностических и прогностических целях. При этом лабораторным свидетельством наличия патологии является как патологически высокий, так и низкий уровень ААТ в сыворотке крови [13, 14, 20]. Можно полагать, что анализируя изменения уровней ААТ к антигенам клеток, тканей и органов, представляющих различные звенья патогенеза преэклампсии (тромбоцитарные, сосудистые, почечные), можно получить клинически важную информацию.

Антитела (АТ) к ДНК, коллагену, β -гликопротеину являются естественными АТ, изменение
которых является универсальным признаком изменения активности иммунной системы [13, 19]. Такие
АТ участвуют в клиренсе организма от продуктов естественного отмирания клеток в ходе апоптоза; нормальные уровни их сывороточного содержания поддерживаются в узких диапазонах, а их продукция значительно повышается при активации процессов апоптоза, при любых инфекционно-воспалительных процессах и существенно снижается при поликлональной иммуносупрессии.

Изменения в сывороточном содержании АТ к антигенам мембран тромбоцитов (Trm-0,01, Trm-0,15) предназначается для выявления аутоиммунных тромбоцитопатий [11, 13]. По изменению
сывороточного содержания ААТ, направленных к ряду растворимых и мембранных антигенов почек
(KiM-05-300, KiS-07-120), можно судить о наличии (либо начале) почечных заболеваний и проводить
мониторинг их динамики.

Изменение содержания АТ к цитоплазматическому антигену KiS-07-120 свидетельствует о функциональных изменениях в ткани почек, не сопровождающихся деструктивными процессами. Напротив, стойкие изменения в содержании АТ к мембранным белкам KiM-05-300 и KiM-05-40 могут являться индикатором деструктивных процессов в почках – пиелонефрита, синдрома Гудпасчера, аутоиммунного гломерулонефрита [4, 7, 13].

Стойкое повышение АТ к антигенам печеночной ткани HeS-08-300 и HeS-08-40 указывает на наличие функциональных изменений в ткани печени. О деструктивных процессах в печени можно
судить по аномальному уровню АТ к мембранным белкам митохондрий [4].

Соответствующие тесты давно используются в различных областях медицины для диагностики и прогноза соматических, преимущественно аутоиммунных, болезней [9, 11, 12, 20]. Более 20 лет
исследование сывороточного содержания многих ААТ ис...

Макаров О.В., Богатырев Ю.А., Осипова Н.А.